Г.И. Медуница

Донецкий национальный

медицинский университет им. М. Г орького

В связи с быстрым развитием информационно-компьютерной революции и изменением всех сфер общественной жизни актуализируется проблема социальноценностного аспекта этих изменений. В статье рассматриваются эти вопросы на основе анализа взглядов западных и отечественных исследователей по данной проблематике.

Ключевые слова: выбор, общественный прогресс, социокультурная трансформация, аксиологический аспект.

Современная мировая ситуация диктует вопросы, которыми задаются в минуты наибольшего понимания мира. К таким вопросам на сегодняшний день относится проблема путей общественного прогресса в условиях усиливающейся его интеграции. Научный анализ мировых реалий и современных концепций, их отражающих, позволяет нам увидеть, что история не сводится к раз и навсегда заданным детерминантам своего развития. У истории всегда есть выбор путей развития и все зависит от того, как человек ценностно ориентируется и использует постоянно инновационно самовоспроизводящиеся ситуации и условия. Но в любом случае основной вектор прогресса, детерминированный мировой информатизацией, устремлен к усилению ценности мира как исходного условия его существования. В этих условиях данная мировая ситуация усиливает актуальность и необходимость ее исследования социально-гуманитарными науками. В связи с этим цель нашей работы - изучить аксиологические аспекты в условиях выбора путей общественного развития.

Работа над научной литературой по данной проблематике подвела нас к пониманию того, что проблема выбора путей общественного развития в информационную эпоху выдвинулась на передний план в нашем обществознании. Более того, эта проблема стала расширять горизонты привычного рационализма. Исходя из нашей методологии научного анализа идеал «классического» социального исследования предполагает, что при любых начальных условиях личность по собственному выбору делает то, что закодировано в общественных закономерностях. Иными словами, предполагается некая «предустановленная гармония» между содержанием исторической необходимости и тем, как будут действовать люди в каждый данный исторический момент [1, 62].

Между тем обозначить аксиологический аспект методологически трудно, так как в общественных науках невозможно заранее и точно определить, в каких формах будет осознаваться людьми историческая необходимость; невозможно однозначно определить ход событий, в которых участвуют люди, наделенные сознанием и волей. Поэтому аксиологическое исследование наталкивается здесь на ограничения, связанные с «работой» самих социальных субъектов, с их уникальностью и непредсказуемостью. Образуется некий «зазор» (И.К. Пантин) между социально-экономической интерпретацией объекта и его индивидуальностью и целостностью. Данный «зазор» требует введения момента выбора в общественную деятельность. И здесь появляется возможность оперировать понятием выбора путей социального развития на основе формирующегося ценностного взгляда [2, 98].

Научная методология ставит вопрос: совместима ли идея выбора путей развития с положениями материалистического понимания истории и детерминированности исторического процесса, естественно-историческом характере развития общества. Люди, по К. Марксу, в одно и то же время предстают как авторы и как действующие лица их собственной драмы [5, 138]. Любая деятельность людей - источник развития общества. В ходе ценностного осмысления этой деятельности людей, независимо от их воли и сознания, возникают общественные закономерности. Специфика действия общественных закономерностей, с аксиологических позиций заключается в том, что они формируются и проявляются в действиях больших групп людей, социальных общностей. Общественные закономерности - это закономерности масс людей. При этом главной детерминантой социально-ценностной активности людей являются их непосредственные экономические, политические, социальные и духовные интересы.

Следует иметь в виду, что, во-первых, общественные закономерности обусловливают содержание и направление самой этой деятельности; во-вторых, эти закономерности детерминируют лишь общее направление общественного развития, тогда как конкретный «рисунок» истории определяется более конкретными причинами, в том числе активностью людей, партий, соотношением социальных сил и т.п. Деятельность людей имеет своей основой историческую необходимость, которая выражает внутреннюю потребность общества в развитии и определяет его общую направленность. «Категория необходимости, отражая формы всеобщности в детерминации изменяющихся объектов, фиксирует такие существенные связи между явлениями, которые обусловливают четко определенное направление происходящих изменений, основное русло развития» [6, 177]. Однако историческая необходимость не есть фатальная неизбежность. Она содержит в себе различные возможности, тенденции развития. Это признание не должно вести к так называемому поссибилизму, абсолютизирующему возможности.

Из нашей отечественной методологии анализа известно, что трансформационное развитие общества, как и развитие природы, происходит путем превращения возможности в действительность. Современная возможность и действительность определяется потенциалом информационно-компьютерной эпохи, изменяющим мировоззрение людей, их систему ценностей и сознание. Современная социальная действительность - это культурно-ценностная трансформация человечества, которая в каждый данный момент слагается из уже осуществленного, действительного и возможного, находящегося в становлении. В методологии под возможностью понимаются скрытые тенденции развития наличной деятельности - научно-технической, социокультурной, ценностной и т.п. Если действительность - это актуальное бытие, то возможность предстает как потенциальное бытие. Поэтому аксиологический анализ грядущего информационного века включает также прогнозы его возможного потенциала.

Как отмечают П.В. Алексеев и А.В. Панин: «Для превращения возможности в действительность необходимо наличие двух факторов: действие объективных законов, которые задают спектр возможных тенденций развития предмета, и формирование определенных условий для реализации одной из возможностей» [2, 112]. Категории возможности и действительности, с одной стороны, выступают как категории диалектической концепции развития, с другой - как категории детерминизма. «В той мере, в какой возможность может превратиться в действительность (а она может и не превратиться), она является случайностью. Но в той мере, в какой возможность имеет объективные предпосылки своего существования в наличной действительности, в объективных тенденциях ее развития, она обладает и необходимостью. На стадии превращения реальной возможности в действительность возможность из случайности превращается в необходимость, она как бы теряет случайную компоненту в своей природе» [2, 315].

Превращение любой из возможностей в действительность является лишь вероятной. Вероятность превращения какой-либо из возможностей в действительность находится в прямой зависимости от меры содержащейся в ней необходимости. В этом пункте марксовский детерминизм отличается от механистического детерминизма, для которого процесс развития предстает как осуществление одной единственной возможности. В связи с этим, вероятно предположить, что грядущий информационно-компьютерный век способен представить человечеству такие возможности, которые его могут просто уничтожить. Не случайно, в свое время о. П.А. Флоренский работавший над проблемой человека в условиях научно-технического прогресса, предупреждал, что техника работает в сфере смерти и поэтому по мере ее развития надо очеловечивать и человека и технику. В этом пункте, исходя из непредсказуемости потенциала техники, должны объединиться аксиологический и метологический аспекты взгляда на историю и выбор путей общественного развития.

Однако вероятность не есть обязательность. Как отмечают социологи, в общественной жизни при наличии определенных условий могли осуществиться менее вероятные и могут не осуществиться более вероятные возможности. Причин для этого также огромное множество, в том числе и неверно осмысленные аксиологические взгляды. Более того, в истории может осуществиться и возможность, противоречащая исторической необходимости, если находятся люди, социальные силы, способные этого добиться. Если полагать осуществившуюся возможность единственным вариантом, то можно скатиться к уподоблению исторического процесса движению поезда по рельсам в одном, заранее заданном направлении. В таком случае, как заметил Ю. Левада, «исторические проблемы сводятся к обсуждению роли машиниста, судьбам севших в вагоны и попавших под колеса. Общая черта подобных моделей, ставших популярными задолго до времен революционных и доживших до наших дней, - в них заведомо отсутствует проблема выбора пути, а заодно ответственности пассажиров «поезда» за характер его движения» [4, 12]. Реализация одной из возможностей уничтожает или отодвигает во времени реализацию других возможностей. Об этом нельзя забывать, тем более что окружающий мир осуществляет социокультурную трансформацию в условиях современного инфогенеза, превращая в социальную действительность огромнейшие возможности современного информационно-компьютерного века. Существенные в этом смысле достижения демонстрируют страны, идущие в фарватере информационно-компьютерного прогресса: США, Канада, Япония, Сингапур, Тайвань, Китай, Индия, страны Европы, Ближнего и Среднего Востока и др. В Окинавской Хартии 2000 г. отмечалось безостановочное наступление грядущего информационного века с его неограниченными возможностями, способными в корне изменить существующую действительность. Окинавская Хартия предупреждала государства и страны о недопустимости промедления в оценке этих процессов и трансформации в эти потоки. Последствием может быть поглощение не только менее развитых в смысле компьютеризации стран более развитыми, но и полное их исчезновение.

Вышесказанным в диалектической методологии познания подтверждается тот момент, что историческая необходимость осуществляется как вероятный процесс. Этот момент усиливает необходимость аксиологического анализа подобной динамики научнотехнического и общественного прогресса при выборе путей общественного развития субъектами истории. Однако, в методологии науки отмечается, что одним из способов реализации назревшей исторической необходимости является историческая альтернатива, под которой мы понимаем такую ситуацию в общественном развитии, когда оформившиеся из многовариантных возможностей пути (тенденции) в реализации исторической необходимости становятся противоположны друг другу и предполагают выбор: «или - или». Выбор, следовательно, наступает там и тогда, где и когда противоположные тенденции не могут быть одновременно реализованы. В случае же, когда возможна одновременная реализация всех тенденций, ситуация выбора исчезает. Современная глобализация не оставляет шанса неразвивающимся странам. Ситуации выбора нет также тогда, когда мы имеем дело с одной единственной тенденцией, хотя это крайне редкий случай. Подчеркнем, что ситуация выбора возникает также тогда, когда есть возможность реализовать сначала одну тенденцию, а затем другую, так как в данном случае необходим выбор того, которую из двух тенденций нужно реализовать в первую очередь. А это уже аксиологический аспект. При этом сложной для выбора является ситуация равнозначных возможностей, когда трудно отдать предпочтение какой-либо одной возможности перед другой путем выбора. Причем, по справедливому замечанию А.М. Минасяна, «чем дольше это состояние продолжается, тем больше выбор становится затруднительным» [7, 118]. Это еще одно методологическое предупреждение на предмет того, что нельзя запаздывать со вступлением стран в глобализационные процессы, определяющие всеобщие закономерности мирового развития.

И вот тут-то следует ввести в исследование еще одно измерение - культуру. Внутренняя свобода воли личности, способность ее сопротивляться детерминации извне связаны именно с культурой. Поэтому прав В.С. Библер, утверждающий, что без духовной культурной альтернативности не может быть никакой другой альтернативности. Как отмечал в свое время В.С. Библер, «одно из больших несчастий наших - представление об экономических и политических факторах как абсолютно решающих. И даже сегодня, в условиях перестройки, мы пытаемся только в этих факторах искать те или иные альтернативы. Там, где насильственно прекращается непрерывность развития культуры, где подавляется ее дух, там вообще невозможна никакая альтернативность. Культура обращает нас к началам нашего поведения, началам бытия» [3, 25].

Вполне понятно, что выбор определенного пути развития совершается в рамках конкретной исторической ситуации. То есть, разные страны находятся на разных уровнях развития и вынуждены с разных исходных уровней социокультурно трансформироваться в современные мировые процессы. Разумеется, в границах данной исторической ситуации страны обладают свободой выбора той или иной возможности, а также форм и средств реализации. Причем в самом акте выбора принимают участие не только наличные социальные силы, и политические институты, но и исторический опыт, культурные нормы, ценности, традиции, идеалы, особенности этнопсихологии и другие факторы.

Очень важным в процессе выбора путей общественного развития является фактор времени: любая, даже самая благоприятная возможность имеет определенные (иногда ограниченные) временем рамки для своей реализации. Если в этих рамках возможность не была реализована, то она может быть упущена, либо ее реализация будет сопряжена с большими трудностями.

Вместе с тем недопустимо, на наш взгляд, полностью игнорировать упущенный шанс. Социологи всегда предупреждали, что нереализованная, но объективно существовавшая альтернатива значит для истории больше, чем для путника не замеченная им более короткая дорога к месту назначения. И дело здесь не только в том, что история не может вернуться к пройденной развилке путей. Нереализованная альтернатива тоже входит в ткань истории, отпечатывается в ее генофонде, деформируя развитие одних органов, гипертрофируя другие. Так она вписывается в цепи причинно-следственных связей.

Подводя итог сказанному, подчеркнем, что, во-первых, современный мир выбирает социокультурную трансформацию глобального порядка в условиях перехода человечества на новую ступень - в информационнокомпьютерную эпоху. Во-вторых, актуальность данной проблематики определяется и постоянно возрастает практической значимостью самой проблемы выбора путей общественного развития для всех стран мира. В- третьих, краеугольным камнем методологии исследования данной проблемы является культурно-ценностный аспект каждого субъекта истории.

Литература

Алексеев П. В. Диалектический анализ (общие принципы) / П. В. Алексеев. - М., 2000. - 160 с.

Алексеев П. В., Панин А. В. Диалектический материализм (общие теоретические принципы) / П. В. Алексеев, А. В. Панин. - М., 1987. - 360 с.

Библер В. С. XX век: альтернативы развития / В. С. Библер // Рабочий класс и современный мир. - 1989. - №1. - С.17-28.

Левада Ю. Размышления вслух об альтернативах нашей истории и нашего сознания, навеянные статьями современных авторов и одной старой притчей / Ю. Левада // Знание - сила, 1999. - №2. - 76 с.

Маркс К. Нищета философии. Ответ на «Философию нищеты» г-на Прудона / К. Маркс, Ф. Энгельс Сочинения. - М.: Госуд. изд-во полит. л-ры, 1955. - Т.4. - С. 138.

Материалистическая теория исторического развития. - М.: Инфопресс, 2004. - 320 с.

Минасян A. M. Диалектика познания / A. M. Минасян. - М., 2000. - 306 с.