М. Д. Бобовников
Днепропетровский национальный университет имени Олеся Гончара

Розглядаються джерела методологічних зразків для діагностики глобальних політичних, економічних, культурних процесів з метою виявлення параметрів їхнього співвідношення з фундаментальними принципами сталого розвитку.

Среди событий XXI в., в наибольшей мере снизивших шансы человечества наладить устойчивое развитие, особо значимыми, на мой взгляд, являются два референдума ЕС: 2005 г. по проекту Евроконституции и 2008 г. по Лиссабонскому договору. Сейчас, как и три года назад, высокопоставленные сторонники углубления интеграции, не сумев убедить коллег по политическому руководству и рядовых граждан объединенной Европы в необходимости соответствующих структурных реформ, вызвали недоверие к проекту мультиполярности Евросоюза и его лидерским способностям. А это значит, что pax americana с атрибутами, которые несовместимы с устойчивым развитием - пресловуто вредным природопользованием, пренебрежительным отношением к международным институтам и международному праву, самовольным применением военной силы, экономическим неолиберализмом, - продолжит существование.

Какова в подобных обстоятельствах роль социальной философии?

Анализ литературы, связанной с теорией устойчивого развития открывает фундаментальный недостаток, представляющий большую угрозу ее становлению и легитимности. Сам по себе он содержит два компонента. На первый указывает российский ученый В. Котляр в статье «Устойчивое развитие человеческого бытия как методологическая проблема». Конкретно - это отсутствие «методологического ядра», общего всем дисциплинам, работающим в рамках теории устойчивого развития. Второй заключается в том, что методологический арсенал, которым она обладает, представленный украинскими исследователями В. Воронковой и М. Ажа- жей в статье «Концепция устойчивого экономического и политического развития: социально-философский анализ», не соответствует как принципам целостности и системности, так и экзистенциальному подходу, указанным там же. Выражается это в отсутствии метода, пригодного для изучения духовной, а также культурной сфер общества и их организации в интересах устойчивого развития. Отмечу, что мне не удалось встретить ни одного издания, представляющего подобный метод на той или иной стадии разработки. В целом это противоречие обрекает стратегии устойчивого развития на несбалансированность, лишая их необходимого коэффициента полезного действия.

Следовательно, одна из приоритетных задач социальной философии, науки, традиционно исследующей оба вышеупомянутых феномена - восполнить имеющийся недостаток собственными наработками. Естественное первоочередное решение в этом случае - оценка на пригодность стандартных методов. Оно и делает актуальным исследование метода, созданного М. К. Мамардашвили, метода физической метафизики. Говоря более подробно, первенство, отданное мной в данном процессе физической метафизике, объясняется рядом присущих ей свойств: а) направленностью на сопротивление диктату; б) осуждением морализаторства как прикрытия подавления и понукания личности государственной структурой ради исполнения интересов тех, кто ее возглавляет; в) нацеленностью на воспитание человека, верного демократическим ценностям, но не слепого апологета, которого в массе можно бросать творить беззаконное насилие, делать орудием произвола под лозунгами взывающими к беспощадности ради защиты демократического строя, а анализирующего социально-политическую обстановку с оглядкой на определенные исторические примеры.

Ответ на вопрос, в чем же заключается связь между теорией, представленной публике в 1981 г., в знак протеста против правления реабилитировавшего, даже перенявшего кое-что из сталинской эпохи и проблемой, сформулированной в начале статьи, лежит в двух тесно связанных плоскостях: политической и экономической. Выделить тождество между явлениями, пролегающими на значительном временном удалении, о которых идет речь, позволяют три хорошо известные причины. Первая - угроза дезинтеграции ЕС из- за сорвавшейся попытки утвердить Лиссабонский договор в верхах, а не путем плебисцита. Вторая - бессилие международных институтов препятствовать сверхдержаве проводить имеющиеся у нее эгоистические стремления. Третья - огромное влияние ТНК на руководство многих государств мира, международных инстанций, используемое с целью обогащения. Издержки же деятельности в виде вреда здоровью иностранных работников, природе, населению регионов и стран, где размещаются филиалы этих организаций, берутся в расчет лишь как того или иного вида неудобства. Ведь могут найтись силы, предвидящие подобные последствия и прилагающие усилия для попыток срыва заключения договоров, оказывающие сопротивление развертыванию производства, либо всячески мешающие работе предприятий.

Вот, уже который век история Запада неотделима от истории демократии. Именно указанный комплекс идей, концепций, практик формировал его «внешний облик» и определял поведение в мировой политике. На текущем этапе происходит частичное перерождение важнейшего системообразующего компонента, который я назову «дух». В результате образуется антипод, предстающий в нескольких разновидностях. Во-первых, дух равнодушия к пренебрежению законом и в то же время содействия в его игнорировании. Во-вторых, дух презрения и подозрения к глобальной демократии, порождающий дух индифферентности к декларациям, призванным сплотить усилия всех частей и уровней мирового сообщества ради устойчивого развития. Пункт № 1 последнего короткого перечня - характерная особенность тоталитарного государства. Проведу параллель. Как главное достижение высокоэффективных систем пропаганды, обслуживавших т. н. «вождей», возомнивших себя хозяевами людей и природы, следует отметить, что наблюдая и участвуя в реализации воли властелинов, будь то в виде «маленькой победоносной войны», «повороте рек вспять», в сознании среднестатического обывателя задействовалась привитая этими структурами установка: «так надо». Перед нами не что иное как, аспект глобального управления, удобный политическому центру силы - США, центрам экономической силы - ТНК, а равно высшим эшелонам управления ЕС. В итоге негативная сторона духа обесценивает положительную, опосредуя, т. о., тщетность попыток направить процессы, имеющие место в мире в русло устойчивого развития. Поэтому, приняв во внимание, вышеназванные свойства физической метафизики, я решил выяснить, пригодна ли она для нейтрализации перечисленных деструктивных сущностей и, тем самым, изменения перспектив развития мировой цивилизации в силу лидирующего положения по сей день занимаемого в ней Западом. В одной статье невозможно дать ответ на поставленный здесь вопрос. И дело не только в ограничениях, задаваемых форматом. Необходима совместная работа американистов, социологов, философов, политологов, экономистов. Со своей стороны я берусь на этих страницах провести исследование феноменов, входящих в круг моих научных интересов - проекта миропорядка ЕС, философии корпораций, культуры глобального управления в их взаимосвязи, дать необходимые оценки и прогнозы.

Цель предлагаемой статьи: доказать актуальность физической метафизики в исследовании мироустройства постмодерна. Достичь ее планируется, решив следующие задачи: 1) проанализировать совместимость центральных положений постмодернизма и физической метафизики с основами теории устойчивого развития; 2) сформулировать, как может применяться физическая метафизика в изучении деятельности ТНК и продвижении проекта миропорядка ЕС к утверждению в качестве основной модели функционирования мировой системы.

Теория устойчивого развития основывается на нескольких постулатах: 1) «Человеческое бытие - ансамбль саморазвивающихся систем» [9]; 2) «Ведущим фактором самоорганизации является порядок, структура» [9]. До недавнего времени абсолютное большинство транснациональных корпораций активно препятствовало проведению в жизнь преобразований экономики по стандартам устойчивого развития. Однако считается: «Для того чтобы преуспеть, транснациональным компаниям придется выйти за границы краткосрочных преимуществ — они должны будут заслужить право доступа, зарекомендовав себя долгосрочными партнерами в предоставлении товаров и услуг для наций и обществ» [3]. Основной мерой стабилизации деятельности ТНК, на сегодняшний день, выступает инициированный ООН Глобальный Договор; «руководители многих корпораций, по-видимому, хотели бы поддержать эту инициативу, поскольку корпорации являются не только субъектами, но и объектами процессов глобализации и заинтересованы в создании более стабильных и благоприятных для их деловой активности социальных и международных условий» [4, с. 43].

Исходя из этого, компаративный анализ, который предполагается провести в рамках данного раздела, призван дать ответ на вопрос: какая из методологий - постмодернизм или физическая метафизика - подходит для организации геополитичесой, геоэконо- мической, геокультурной сфер согласно принципам устойчивого развития. «Постмодерн как ревизия философских оснований модернизма» [18] - точка зрения, фигурирующая в научном обороте - делает подобное исследование вполне соответствующим смыслу современности.

Начну с идей постмодернизма, единых для социальной теории и теории международных отношений. Общество, понятое постмодернистами как «поток сил, смешение безличных силовых полей и силовых волн» [12], отрицает идею руководства жизнедеятельностью социума, или упорядоченной совокупностью социумов, в течение длительного времени по единым целям и параметрам.

Считается, что, «у социального действия («социальной машине- рии», как его называют Делез и Гваттари) нет субъекта. Субъект в его классическом понимании (как центральная инстанция управления действием), о смерти которого возвестил Фуко, еще раз похоронен» [12], учреждений, способных привести вышеупомянутые силы к согласию, тоже нет. А без этого условия невозможны и стратегия устойчивого мирового развития, и стратегия как таковая, ввиду того, что она - «общий план (здесь и далее курсив мой. - М. Б.) достижения главной цели, предполагающий определение направлений, куда будут использованы ограниченные ресурсы (человека, организации)» [16].

Физической метафизикой институты управления рассматриваются диаметрально противоположным образом. В лекции, посвященной объяснению того, что представляет собой физическая метафизика, М. Мамардашвили писал- «... мы начинаем понимать, что дело не только в стремлении к тому, чтобы люди были хорошими, а в том, что важно наладить работу механизмов, инвариантных относительно той случайности, в силу которой человек оказался хорошим или плохим, добронамеренным или злонамеренным, и дающих тот результат, который соответствует облику и задаче цивилизации, и главное — воспроизводит ее и продолжает» [13]. Под «механизмами» же, им подразумеваются «искусственные изобретения, такие, как формализованное право, формализованные механизмы этики, срабатывающие независимо от такого установления — это и есть «мускулы», без которых действует то, что я назвал элементарными формами социальной жизни» [13], - подытоживает он свою мысль.

Далее. То, что «в постмодернизме предпринимается попытка уйти от противопоставления» [18], давно стало темой решительных возражений для сторонников модерна. Ведь тогда, афоризм «по праву сильного» получает во внутренней жизни общества и на международной арене статус правила. Причина - мораль и этика, призванные ограничивать силу изнутри и извне, теряют действенность, месте с основой в виде антиномии «добро - зло», «добродетель - злодеяние». При этом постмодернизм «полностью отказывается от стремления преобразовать мир на путях его рациональной организации, констатируя глубинное «сопротивление вещей» этому процессу» [18], дополнительно оправдывая произвол, в том числе одиозный произвол ТНК.

Последним пунктом сопоставления станут модернистская и постмодернистская трактовки культуры. «Постмодернистская критика сомневается в последовательности, связности, единстве культурно значимых систем. Следствием постмодернистского подхода был поворот от изучения общества к изучению этнолога как субъекта исследования» [11, с. 98].

Существуют два основания, позволяющие судить о мнении М. Мамарашвили по поводу того, как воспринималась культура функционализмом - одним из направлений модернистской социологии. В словах о цели физической метафизики: «... идея состоит в том, чтобы выявить в реальном социально-историческом бытии, в нашей жизни и нашем сознании то место, которое занимает в них некоторый эмпирически невидимый элемент, не поддающийся наглядному изображению и описанию и тем не менее играющий некую таинственную, но существенную роль в том, как складываются и наши жизни, и наши исторические судьбы» [13], - заключается первое из них. Во фрагменте, где философ говорит, что справедливость «очень редкое явление, но если оно случается, то только при канализации человеческих страстей, возможностей, качеств через такую вот сложную структуру. И формализацию общественной жизни» [13], - второе. В результате получается представление о механизме внутри общества, созвучное одному из центральных стереотипов функционализма, о котором Т. Парсонс написал: «Наиболее фундаментальной теоремой теории действия является утверждение, что структура системы действия состоит из институционализированных (в социальные и структурные системы) и интериоризированных (в личностях и организмах) моделей культурных значений» [11, с. 145].

Подведу итог. На мой взгляд, проведенное сравнение со всей очевидностью демонстрирует, что лишь положения физической метафизики об институтах, их влиянии на индивидов, этике, культуре отвечают основам теории устойчивого развития. Этот вывод - результат оценки объектов анализа по двум критериям: 1) отношению к видению мира как сверхсистеме, объединяющей множество систем разного масштаба; 2) отношение к возможности управления взаимодействием ее элементов. Достаточно применить к теории Мамардашвили метод экстраполяции, чтобы увидеть, что она удовлетворяет обеим меркам.

Вернемся к глобальному договору. Возникает вопрос, что может гарантировать его выполнение? Один из ответов - нововведения в корпоративной философии (КФ) и культуре.

«По сути своей, КФ - это основной документ компании, ее конституция, на основе которой впоследствии создаются отдельные направления: реклама, PR, работа с сотрудниками и т. п. КФ можно назвать «основным смыслом» компании, на основе которого уже вырабатываются (с учетом маркетинговой стратегии) все внешние и внутренние коммуникационные мероприятия: рекламная кампания, строительство и продвижение имиджа (PR), мотивация персонала и т. д.» [7, с. 29]. Не стоит недооценивать важность этого малоизученного у нас регулятора корпоративной деятельности. Украинский специалист, работавший с КФ отечественных компаний на основе западного опыта, предостерегает: «Но самое важное - это четкое понимание компанией и ее руководством того, что не может быть, чтобы философия была отдельно, компания и ее маркетинг - отдельно» [7, с. 30]. Что же это означает для мировой институциональной системы?

Маркетинг - система организации и управления производственно-сбытовой и торговой деятельностью предприятий (организаций) в развитой рыночной экономике [15, с. 242]. Управление маркетингом - это анализ, планирование, претворение в жизнь и контроль за проведением мероприятий, воздействующих на уровень, время и характер спроса с целью получения прибыли, роста объема сбыта, увеличения доли рынка [1, с. 459]. Следовательно, преображенная КФ способна сделать значительное число ТНК помощниками мировых институтов в решении наиболее острых проблем мирового развития. Прежде всего, создав оппозицию корпорациям, стремящимся и дальше проводить прежнюю вредоносную политику. В частности, их усилия могут использоваться для устранения угрозы, о которой сказала исполнительный директор Мировой продовольственной программы Жозет Ширан. Она «предупредила, что бунты в более чем 30 странах явились «яркими напоминаниями о том, что опасное положение с продовольствием угрожает не только голодным, но миру и стабильности самой по себе» [20].

Пропаганда уважительного отношения к международным институтам - отличительная черта европейского проекта миропорядка. Казалось бы, неудавшаяся ратификация Лиссабонского договора выводит его из разряда наиболее оптимальных вариантов реализации заинтересованности мирового сообщества в более стабильных мировой политике и экономике. Но не следует забывать: «мультилатерализм, который Европа практиковала в рамках европейской инициативы, был встречен с оглушительным успехом. К тому же, «для превращения ЕС в самую эффективную экономику в мире имеются веские основания. В мире нет другого столь же компактно проживающего массива населения, которое было бы также богато как Европа. Также образованно и профессионально подготовлено. Оснащено современной инфраструктурой в такой же степени. Трудно назвать какую-нибудь отрасль науки, техники, технологии, культуры, в развитие которых Европа не внесла бы свой вклад» [14].

Противоречия по интеграции в ЕС остры, как никогда. Но если вдуматься, наблюдаемые трения - неминуемая стадия становления демократии беспрецедентной по этническим и территориальным характеристикам. Речь идет не просто о дискуссиях между политическими лидерами. Широкая распространенность информационных технологий, характерная для постмодерна придает в них большой вес мнению простых граждан. Вот отзыв о голосовании в Ирландии, который можно прочесть на сайте «Таймс»: «Пол Беннет, Санбари, Великобритания. Неужели кто-то обманывает себя, думая, что каждый в Ирландии, кто проголосовал против - безграмотный

Пэдди. Нужно дать голос всем народам ЕС и если все мы скажем «да» этому ужасному договору, тогда, согласно правилам демократии, он должен быть ратифицирован. В противном случае - Лиссабон мертв!» [23]. Полагаю, активность европейского гражданского общества - предпосылка усомниться в правоте британского журнала «Экономист» спрогнозировавшего, что «лидеры ЕС с радостью примут результаты референдума, которые скажут им то, что они хотят слышать. Но если голоса нежелательны, они отделаются от них как от демократически бессмысленных» [22], а также дополнительное основание предполагать как позитивное будущее ЕС, так и то, что он выступит на международной арене с инновациями, которых от него там ожидают.

Очевидно, что в дальнейшем Евросоюз продолжит построение идентичности. Предпримет ли он что-либо в этом контексте, чтобы не утратить лидерских позиций в мире и, вместе с тем, оказать воздействие на ТНК? Думаю да. Предполагаю, он сосредоточится на выработке геокультурных образов, которые бы, с одной стороны, созидали идентичность объединенной Европы, а с другой - способствовали бы переменам в мифологии корпораций, которая является источником КФ. Данная догадка базируется на тенденции, согласно которой «потребность в развитии мифологического мышления делается все острее при ускоряющемся ходе развития цивилизации, так как только системы, способные оперативно перестраиваться (а именно так характеризуют алогичные системы когнитивисты), могут эффективно взаимодействовать с окружающей средой даже в условиях дефицита или переизбытка информации» [10, с. 66]. А также научном факте, свидетельствующем, что «Геокультурные образы определяют глобальные стратегии поведения наиболее крупных политических, экономических и культурных актеров» [6].

Цепочка изменений, вызванных вышеупомянутой мерой, может привести к появлению культуры глобального управления, благоприятствующей проведению в жизнь стратегии устойчивого развития. Важность культуры управления как фактора устойчивого развития заключается в том, что, по сути, это - сила, «которая в состоянии изменять ситуацию к лучшему, благодаря своей способности оказывать скрытое, опосредованное регулятивное воздействие на всех участников совместной деятельности по всему спектру управленческой деятельности. Благодаря способности сдерживать многообразие и произвольность поведения множества участников процесса управления, в рамках научно обоснованных, нравственных, духовных норм, выраженных и усвоенных многими членами социума в течение многих лет совместной деятельности» [2, с. 56].

С моей точки зрения, критерием в осмыслении результативности воздействия культуры управления и международных институтов на регуляторы корпоративного поведения, о которых говорилось в данном разделе, а также влияния последних на персонал, может служить тезис физической метафизики о «кристаллических решетках». По Мамардашвили, единственная тактика, гарантирующая индивидов от превращения в элементы тоталитарного режима, это «путь выработки таких вот кристаллических решеток, разделительных стенок, которые максимально инвариантны относительно человеческих качеств» [13]. Функция этих внутрилично- стных структур - делать заведомо безуспешными попытки сил, стремящихся установить диктатуру, превратить людей в послушные объекты манипуляций.

Как было показано, транснациональные корпорации имеют средства коррегирования сознания и бессознательного работающих в них сотрудников, на которых возложено принесение прибыли. Рассматривая, какая работа проводится с помощью подобного арсенала над «кристаллическими решетками», исследователи смогут составлять мнение о том, соблюдает ли корпорация верность Глобальному Договору. Если прилагаются усилия, чтобы в какой-то мере разрушить их, значит, корпорация хочет вернуться к образу поведения, противоречащему устойчивому развитию. И наоборот, пользование ими как опорой, посредничество в укреплении - свидетельство готовности выполнять взятые обязательства.

Выводы. Недовольство действующей системой международных отношений поставило ее на грань реформ. Один из важнейших пунктов, которому предстоит подвергнуться изменениям - отношения Запада со странами Третьего мира. Следовательно, значительные усилия будут направлены на деятельность ТНК, во многом определяющую отношения двух мировых полюсов. Объединяя институциональный и экзистенциальный подходы к бытию на принципе взаимосвязанности многочисленных различных структур, в соответствии с краеугольными положениями теории устойчивого развития, физическая метафизика обладает двоякой актуальностью теоретико-прикладного характера в изучении современной стадии развития мироустройства постмодерна. Во-первых, в качестве источника образцов для диагностики глобальных политических, экономических, культурных процессов с целью выявления степени их совпадения/расхождения с фундаментальными принципами устойчивого развития. Во-вторых, поскольку тезисы физической метафизики воплощают основы теории устойчивого развития, они могут применяться на том же положении, но уже для выработки мер предназначенных организовать ту или иную область жизнедеятельности мирового сообщества как того требует теория устойчивого развития. В случае успешного прохождения данной гипотезой испытания практикой, компоненты физической метафизики, освещенные в работе, должны быть включены в методологическое ядро теории устойчивого развития. Положительный результат докажет, что они именно тот элемент, который позволяет методологии теории устойчивого развития выполнять задачу по определению, стоящую перед методологией любой общественной науки.

Применять физическую метафизику подобным образом необходимо и органам ЕС, ответственным за изучение международной обстановки. Ратификация Лиссабонского договора продемонстрировала отсутствие у Евросоюза важнейшего залога политической стабильности - солидарности властей предержащих и остального населения по поводу внутреннего устройства. В результате урона, понесенного имиджем высших институтов управления, а также лидеров ЕС, количество единомышленников разделяющих его взгляды по вопросу о развитии мировой цивилизации не увеличилось. Следственно, интенсивность, с которой эти взгляды будут претворяться в жизнь, не возросла сколь-нибудь значительно.

Однако это не означает, что существующий европейский проект мультиполярности навсегда дискредитирован. Ныне в мире происходит эскалация международной напряженности. И только подобного рода проект сможет обеспечить положительный выход из ситуации, которой, скорее всего, увенчаются действия ведущих ее сил. Провозглашаемые ими концепции ориентированы на конфронтацию. Ожидаемые под этой эгидой геоэкономические войны, которые, естественно, скажутся на философии ТНК, их менеджменте, а также перспективах Глобального Договора и отношениях мирового Севера и Юга - последний веский аргумент, который можно использовать, говоря о жизнеспособности проекта мироустройства ЕС и обосновывая актуальность оперативного применения физической метафизики субъектами международных отношений, заинтересованных в устойчивом развитии.

Библиографические ссылки

1. Большой экономический словарь / Под ред. А. Н. Азрилияна. - М., 2002.

2. Бондаренко В. В. Управленческая культура и гуманитарнотехническая элита / В. В. Бондаренко, Б. Н. Лебедев // Теорія і практика управління соціальними системами. - 2003. - № 3. - С. 42-49.

3. Будущее бизнеса: взаимодействие различий // Киевские ведомости. - 2002. - № 43. - С. 84-82.

4. Вебер А. Б. Политика мирового развития: между реальностью глобализации и императивом устойчивости // Полис. - 2003. - № 5. - С. 56-67.

5. Грицанов А. А. Методология // Новейший философский словарь. - Мн., 2001. - С. 322.

6. Замятин Д. Н. Понятие геокультуры // Социологический журнал. - 2002. - № 2. - С. 34-41.

7. Кашпур А. Персональная конституция // Маркетинг и реклама. - 2004. - № 2. - С. 16-24.

8. Кефели И. Ф. Философия геополитики в контексте современного теоретического знания // Политэкс. - 2006. - № 1. - С. 56-62.

9. Котляр В. Н. Устойчивое развитие человеческого бытия как методологическая проблема. - Режим доступа: http://lpur.tsu.ru/Seminar/ a0102/028.htm.

10.Крымчанинова М. Мифы управляют миром. и бизнесом!? // Управление персоналом. - 2005. - № 11. С. 67-72.Лурье С. В. Историческая этнология: Учебн. пособие для вузов. - М., 1997.

11.Малахов В. Смерть субъекта и смерть метафизики // Энциклопедия Кругосвет. - Режим доступа: http://www.krugosvet.ru/.

12.Мамардашвили М. К. Из лекций по социальной философии // Социологический журнал. - 1994. - № 3. - С. 48-52.

13.Скоров Г. Почему Евросоюз не станет самой эффективной экономикой мира к 2010 году // Известия. - 2004. - № 111. - С. 4.

14.Словарь-справочник менеджера /Под ред. М. Г. Лапусты. - М., 1996.

15.Стратегия. - Режим доступа: www.perf.ru/dict/manag.html

16.Постмодернизм. - Режим доступа: www.philsci.univ.kiev.ua/biblio/ FIL_XX/31.html

17.Философия XX века. Т.1 Постмодернизм. - Режим доступа: www.philsci.univ.kiev.ua/biblio/FIL_XX/31. html

18.Философский словарь / Под ред. И. В. Андрущенко, О. А. Вусатюк, С. В. Линецкий и др. - К., 2006.

19. Buhler P. Power, multilateralism and unilateralism. - Режим доступа: http://coursenligne.

20. Carola Hoyos, Javier Bias/ West rethinks strategic threats // The Financial Times. - 2008. - June 20.

21. Charlemagne Democracy in Europe // The Economist. - 2008. - June.

22. Nicolas Sarkozy aims to rescue EU in style. - Режим доступа: http://www.times-on-line. co.uk/