В. В. Крымова
г. Луганск

Аналізуються особливості міфологічних мотивів у творах Ю. Полякова, виділяються функції міфологічних елементів, зв´язок авторських міфів із класичними.

В современной русской реалистической литературе есть целый ряд талантливых авторов: Д. Липскеров, В. Токарева, Л. Улицкая, В. Пьецух и др. Наше исследование посвящено анализу творчества Ю. Полякова - известного прозаика, драматурга и публициста, который заявил о себе еще в 80-е годы ХХвека повестями «100 дней до приказа», «ЧП районного масштаба», «Апофегей». Несмотря на то, что произведения автора очень популярны среди читателей и критиков, литературоведческих исследований по творчеству Ю. Полякова пока что ничтожно мало: из серьезных работ можно выделить книгу А. Большаковой «О прозе Юрия Полякова» в серии «Феноменология литературного письма» и несколько литературнокритических статей Н. Переяслова, В. Гуреева, М. К. Коджаева. Этим определяется актуальность данного исследования.

Творчество Ю. Полякова мы относим к ироническому реализму. Основываясь на реалистической традиции, писатель использует для повествования факты окружающей реальности и представляет их во всем амбивалентном богатстве жизни посредством иронии, которая выступает не просто как литературный прием, а как способ мировосприятия. При анализе текстов его произведений с этой позиции интересны любые «отклонения» от выбранного писателем стиля. Предметом исследования данной статьи является использование Ю. Поляковым сказочных и мифологических мотивов.

Цели статьи — выделить в текстах произведений Ю. Полякова мифологические мотивы; проанализировать их с точки зрения сюжетостроения и художественных функций; выявить заимствованные мифы и собственно авторские. Материалом для анализа послужили тексты пьес «Левая грудь Афродиты», «Халам-бунду, или Заложники любви» и романа «Грибной царь».

Пьеса «Левая грудь Афродиты» — романтическая история об особенностях отдыха молодоженов на море, причем с четко зафиксированной географией - в Крыму. Уже этот факт вводит нас в ситуацию мифа: связь Крыма с Грецией очевидна - и в географическом аспекте, и в национальном. Ю. Поляков мастерски создает атмосферу таинственности и мифичности, когда герои, к примеру, сразу оказываются неспособными определить время дня, потому что «<солнце> всегда садится в море. А поднимается из-за гор. Всегда» [3, с.10]. Писатель продолжает эту линию введением одного из главных персонажей - владельца отеля «Медовый месяц» господина Паркинсона. Фамилия героя не очень благозвучна и вызывает вполне стойкую ассоциацию с названием тяжелого заболевания. Однако при более близком знакомстве мы видим абсолютно другой образ. Речь Паркинсона певуча, рассказы увлекательны, и сам он очень напоминает какого-то мифического полубога. О себе он рассказывает охотно, но до конца не раскрывает всей правды.

Это также, несомненно, придает оттенок легенды повествованию: «... я не поляк и не русский... Кроме того, я не англичанин, не швед и даже не еврей. Вас, конечно вводит в заблуждение моя фамилия. Но дело в том, что Парки - это богини судьбы у римлян. Они прядут нити человеческих жизней. И обрезают эти нити, когда приходит срок... Ну, если вам приятно, считайте, что я грек. А может, римлянин... Кто знает... Итак, Парка - богиня судьбы. А «сон» означает «сын». Получается, «сын богини Парки». Паркин-сон...» [3, с.10]. Именно то, что он разрешает признать себя греком или римлянином, и наталкивает читателя на ассоциацию с легендами и мифами древней Греции и Рима. Кроме того, он оказывает довольно оригинальные дополнительные услуги: «..я играю на лире и по желанию постояльцев исполняю вакхические песни. Кроме того, я готовлю блюда по рецептам древней эротической кухни. А также создаю обстановку утонченной чувственности...» [3, с.11].

Мы называем господина Паркинсона «полубогом», потому что в нем присутствуют черты как обычного человека, которому присущи вполне привычные для всех достоинства и пороки (например, тщеславие и стремление к выгоде), однако сильны и божественные черты. Он всегда знает больше, чем говорит. И изрекает он часто мудрые, полные глубокого философского смысла высказывания, преимущественно на любовную тему: «Счастливый человек всегда не в себе... Он весь - в другом человеке, в том, кого любит. К сожалению, потом люди обычно приходят в себя» [3, с.10]; «Когда мужчина сочетается браком, его избранница всегда необыкновенна, а жены всех остальных мужчин обыкновенны. К сожалению, со временем собственная супруга становится обыкновенной, а жены других мужчин, напротив, необыкновенными» [3, с.11]. Именно высказывания господина Паркинсона вводят в текст имена богов из греческой мифологии, причем в зависимости от ситуации, господин Паркинсон обращается к разным образам: «О Эрот Стрелометатель...» [3, с.12], «О Афродита Соединяющая» [3, с.35].

Еще один элемент, отсылающий читателя к мифологии, - НИЛ, надбавка за испытание любовью: «...считается, что если прикоснуться к ней <груди статуи Афродиты> правым безымянным пальцем, то вы поступаете в полное распоряжение Афродиты и она испытывает вашу любовь. От того, как вы проведете здесь медовый месяц, зависит ваша супружеская жизнь!» [3, с.15]. Это переосмысление Ю. Поляковым классического приема (испытания любовью) указывает на связь писателя с литературной традицией. Вместе с тем оригинальность интерпретации выводит пьесу на высокий уровень художественного осмысления жизни.

В пьесе «Левая грудь Афродиты» Ю. Поляков обращается к мифологии для того, чтобы показать несостоятельность чувств и душевных движений нынешнего человека. Ни одна семейная пара, приехавшая на отдых в отель, не выдержала испытания любовью. В финале пьесы некоторые супруги поменялись местами, нашли истинную любовь, обрести которую помогла только статуя богини Афродиты (к такой мысли подталкивает нас автор через образ Паркинсона).

Если в пьесе «Левая грудь Афродиты» сильно романтическое начало, то повествование в пьесе «Халам-бунду, или Заложники любви» Ю. Поляков доводит до абсурда: на страницах произведения встречаются бизнесмен, бухгалтер, профессор, предводитель районного дворянства, а также туземцы африканского племени, у которых при себе имеются орудия для ритуального жертвоприношения (жертвой должен был стать бизнесмен) и спутниковый телефон. «Новый хозяин жизни» во время сафари застрелил льва, в котором, по верованиям тунгаев, жил дух их племени. Поэтому они приехали забрать кровь охотника, потому что «тунгаи верят, что дух их племени переселяется в того, кто убил льва, и тогда племя становится беззащитным перед силами природы и чужими людьми» [4, с.95]. Поскольку в мифологии стран Африки такого мифа не зафиксировано (по крайней мере, автору исследования о нем ничего выяснить не удалось), мы можем скорее говорить о создании писателем собственного авторского мифа.

Поляков использует прием абсурдизации с элементами мифологии для того, чтобы, с одной стороны, обратить внимание на абсурдность самой жизни, а с другой - указать на то, что порой человек бездумно вторгается в такие сферы, в которые ему и вовсе нельзя вмешиваться. И история с духом африканского племени - своего рода символ. Читатель должен «приложить» повествование к своей жизни, найти собственные ошибки и постараться исправить их. В подтверждение этой идеи автор приводит поговорку, бытующую в другом африканском племени - мататуев: «Из этого мира в страну предков ничего нельзя унести с собой, кроме чистой совести» [4, с.52]. Или еще: «... тот, кто крадет чужие ракушки, однажды будет спать не на шкуре, а на голой земле <...> Тот, кто строит свое благополучие на обмане других людей, обязательно будет обманут и сам» [4, с.79]. Современные люди, по мнению писателя, не задумываются об этих законах, которые очевидны даже для примитивных африканских племен, а в нашем цивилизованном обществе полностью игнорируются.

Еще один эпизод в пьесе «Халам-бунду» связан с мифологическим мотивом, но не на сюжетном уровне, а на уровне именования богов - уже из славянской мифологии:

Лидия Николаевна: ... Спускайся! Сидишь, как Ядрило на туче, и поучаешь...

Федор Тимофеевич: Не Ядрило, а Ярило - бог плодородия у славян. На туче сидит Перун - бог грозы...

Лидия Николаевна: Вот и слезай, старый Перун! [4, с.50].

С одной стороны, этим эпизодом писатель акцентирует внимание на образе героя - «крупнейшего в России специалиста по сравнительной мифологии» [4, с.56], с другой — использует иронию для создания комического эффекта. Необходимо отдельно отметить, что языковая игра — характерная черта идиостиля писателя, и рассмотренный каламбур - прекрасная тому иллюстрация.

Наибольшее развитие авторский миф нашел в романе «Грибной царь» - он даже вынесен в название произведения. Миф о грибах в славянской мифологии не представлен сколь-нибудь дифференцированно. Есть русская народная сказка «Война грибов», зачин которой писатель взял эпиграфом: «Это было, когда царь Горох воевал с грибами» [4, с.50]. Ю. Поляков интерпретировал этот сказочный мотив по-своему и создал собственный миф: дескать, русский народ верил в существование Грибного царя (огромного по размеру гриба), который мог исполнить любое желание. В романе это сквозной образ-символ, скрепляющий и порождающий повествование. Миф - важный сюжетообразующий фактор.

Герой романа, Михаил Дмитриевич Свирельников, - успешный предприниматель. У него есть свой сантехнический бизнес, семья, из которой он ушел, и молодая любовница (ровесница дочери). Основное событие, которое припоминает герой и которое определяет дальнейшее развитие сюжета, - слежка, обнаруженная Свирельниковым. У него, согласно подзаголовку романа, есть тридцать шесть часов, чтобы, проанализировав свои поступки, да и жизнь в целом, выяснить, кто и с какой целью приставил к нему «хвост». К концу романа герой настолько запутался, что наделал множество глупостей, в том числе «заказал» жену и ее спутника - своего бывшего компаньона. Он понял, в каком положении оказался, но уже нельзя было ничего поделать. И тут на помощь пришел мифический Грибной царь: Свирельников совершенно неожиданно нашел его в лесу, «подполз к нему, как нашкодивший раб к ноге властелина... - Пожалуйста! - прошептал он, даже не признаваясь себе в том, чего просит» [2, с.362].

В повествовании есть необходимые элементы мифического: для героя очевидно, что перед ним Грибной царь и что он может исполнить его желание, рассказ о Грибе - не вымысел, а реальность, в понимании персонажа и читателя. Кроме того, совершается чудо, все разрешилось благополучно. И тогда, словно выполнив свое назначение и вобрав в себя все гадости, которые сделал герой, «Грибной царь дрогнул, накренился и распался, превратившись в отвратительную кучу слизи, кишащую большими желтыми червями... » [2, с.365]. Ю. Поляков на помощь своему герою опять приводит мифического персонажа и снова подчеркивает мелочность и аморальность современного человека, особенно связанного со сферой бизнеса и политики.

Ю. Поляков использует закрепившиеся в сознании поколений образы для дополнения и обогащения собственных идей, для экспрессивного насыщения повествования и для создания собственных мифов. Именно мифологические мотивы помогают писателю максимально полно раскрыть проблематику произведений. Как писала М. И. Мещерякова, «мифологизм оказался (в силу природной символичности) универсальным языком описания сущностных законов природного и социального бытия, вечных моделей общественного и личного поведения человека» [1]. Символичность мифа раскрывается полностью только для просвещенного читателя, культурный уровень которого может выявить все закодированные автором смыслы.

Подводя итоги, выделим три основных мифологических пласта, актуализируемых художественным миром Ю. Полякова: древнегреческий миф - в пьесе «Левая грудь Афродиты», авторский «африканский» - в пьесе «Халам-бунду, или Заложники любви» и славянско-авторский - в той же пьесе и в романе «Грибной царь». Безусловна связь используемых автором элементов с классическим греческим мифом. Собственно авторские мифы строятся писателем по традиционной модели. Мифологические элементы в структуре анализируемых произведений выполняют множество функций, важнейшей из которых является сюжетообразующая. Ю. Поляков использует мифологические мотивы для того, чтобы показать, что та мудрость, которая проявляется в мифологии, гораздо ценнее, чем кажущиеся ценности современного человека. И статуя Афродиты, и шкура льва, и Грибной царь — все они в финале каждого из упомянутых произведений выражают истину (любовь, верность, честь), которая оказывается выше той ложной, которую пытается навязать молодежи «новая аморальная мораль».

Бібліографічні посилання

1. Мещерякова М. И. Русская неомифологическая проза в круге детского и юношеского чтения второй половины ХХ века: [Электронный ресурс]. - Доступ к режиму: http://sf.mksat.net/litved/fant/me3.htm. - Заголовок с экрана.

2. Поляков Ю. Грибной царь. - М., 2005. - 365 с.

3. Поляков Ю. Левая грудь Афродиты // Россия в откате. - М., 2004. - С. 746.

4. Поляков Ю. Халам-бунду, или Заложники любви // Россия в откате. - М., 2004. - С. 47-102.