М. Н. Ивахненко
г. Горловка

Досліджуються особливості проблематики та поетики роману «Москва Ква-Ква», складні жанрові характеристики, встановлюється його співвідношення з постмодернізмом.

Творчество В. Аксенова во многом является знаковым для современного литературного процесса. Переживший и отразивший в своих текстах наиболее яркие события истории России начиная с XVIII века, В. Аксенов продолжает оставаться малоисследованной фигурой. Произведения писателя всегда увлекают необычностью своей структуры, сюжета, неординарностью стилистики, авторской иронией. В последние годы в периодике регулярно появляются статьи, рассматривающие тот или иной аспект литературной деятельности В. Аксенова, и несмотря на то, что многое уже было сказано о романном творчестве писателя, нам представляется перспективным изучение как цельной картины творчества В. Аксенова, так и его романов в аспекте жанрового своеобразия, нравственной эволюции героя и особенностей авторской философии. В данной статье будет предпринята попытка, основываясь на работах современных исследователей и пояснениях самого В. Аксенова, рассмотреть проблему сюжетной и жанровой многоплановости одного из последних романов писателя «Москва Ква-Ква». Также будет уделено внимание вопросу обращения писателя к мифу и его своеобразной трактовке, в чем прослеживается влияние постмодернизма.

Роман современного классика литературы В. Аксенова «Москва КваКва» продолжает тему истории России в авторском осмыслении. «Роман и задумывался как сцены из жизни Москвы 1950-х годов. Это уже, можно сказать, история нашей страны» [2, с.1]. Идея написания романа возникла после того, как писатель приобрел квартиру в высотке на Котельнической, которую не очень любил поначалу, но постепенно начал испытывать к ней позитивные чувства. По словам автора, он мыслил сочинить «сентиментальную историю, но она вдруг выросла в жуткую авантюру. Так что в этом сочинении. сосредоточие самых разных литературных элементов» [5, с.1]. Первоначальный замысел писателя сводился к любовной истории: в одном из известных высотных зданий столицы (в романе оно названо по-разному: «Яузская высотка» [1, с.440], «здание-град» [1, с.6], «неоплатоновская обитель» [1, с.65]) завязывается «любовный треугольник - Глика Новотканная и два сталинских плейбоя» [2, с.1]. Автор пустил свой замысел на самотек: история должна была начаться, а чем она закончится - писателю было не ведомо, но он подозревал, что конец будет трагическим. Далее по ходу написания в роман «вдруг стала вплетаться авантюра» [2, с.1].

Действие романа происходит в Москве и охватывает период с марта 1952 по март 1953 года. В высотке на Яузе, где живут высшие представители элиты, на площадке восемнадцатого этажа соседствуют «абсолютно засекреченный академик-физик и генерал» [1, с.8] Ксаверий Ксаверьевич Новотканный; его жена Ариадна Лукиановна Рюрих - «доктор искусствоведческих наук, широко известная общественная деятельница, член правлений Комитета защиты мира, Комитета советских женщин, а самое главное, Комитета по Сталинским премиям СССР» [1, с.7]; их дочь, красавица Глика Новотканная - студентка МГУ и сталинская стипендиатка; знаменитый Кирилл Смельчаков, который к своим тридцати семи годам везде побывал, везде повоевал, - «поэт, шестижды (а к концу повествования

- «семижды») лауреат Сталинской премии, Герой Советского Союза, воитель всех советских войн» [1, с.10]. Смельчаков - особо доверенное лицо Сталина, по ночам вождь звонит ему по телефону, они пьют коньяк «Греми» (каждый у себя) и разговаривают о жизни. Помимо телефонного общения, есть и очное: Сталин зовет Смельчакова на Ближнюю дачу, обедает с ним и слушает его поэму о Тезее.

Несмотря на антисоветскую направленность поэмы, вождь видит в Смельчакове верного друга, который защитит его от «титоистов» - сторонников маршала Тито. Сталин панически боится, что Тито его убьет, чтобы самому стать вождем СССР с присоединенной к нему Югославией. Эта сюжетная линия к финалу становится главной. Кирилл Смельчаков влюблен в Глику, как некогда был влюблен в ее мать, и даже посвятил ей неоконченную поэму «Нить Ариадны». Девушка отвечает взаимностью и многое позволяет. Но в это время на восемнадцатом этаже появляется новый жилец - контр-адмирал Жорж Моккинакки, он же легендарный Штурман Эштерхази. Он прилетает на гидросамолете прямо к высотному дому на Яузе и завоевывает сердце Глики. На том же гидросамолете он везет ее в Абхазию, а на самом деле во Францию, чего, конечно же, Глика не подозревает и, пораженная красотой мифической Абхазии, быстрой сменой часовых поясов и впечатлений, влюбляется в Жоржа. Глика Новотканная - один из самых неоднозначных образов романа. Как утверждает сам автор, ее история - это история ярчайшего представителя своего поколения, «парящей Девы Социализма» [1, с.9]. Глика - спортсменка, комсомолка, красавица, обожающая Сталина, идеальная девушка социализма, которая познает мир. Познав другую сторону жизни, она пускается во все тяжкие.

Она, «идеальная советская девственница» [1, с.50], поглощена волшебством секса с двумя такими разными героями, но похожими в своем революционном стремлении изменить мир, хоть и находятся по разные стороны баррикад, - Кириллом Смельчаковым и Жоржем Моккинакки. Влюблены в Глику и юный любитель джаза Юрка Дондерон, и рассказчик всей этой замечательной истории, выступающий под именем Так Таковский. В. Аксенов долго не дает понять читателю, кого же выберет Глика, наполняя свое повествование обилием намеков, цитат, реминисценций, а после того как первый мужчина героини обозначается, и вовсе уводит читателя в другую сторону: он собирает на Центральном рынке группу засланных Тито заговорщиков-югославов, которые уже несколько лет маскируются под грузин, узбеков и армян, чтобы организовать покушение на Сталина.

В центре заговора - сам председатель Тито и Жорж Моккинакки. Вдруг выясняется, что контр-адмирал Моккинакки нигде в кадрах Минобороны и КГБ не числится, а легендарный Штурман Эштерхази погиб еще перед войной при загадочных обстоятельствах. Сталин понимает: Моккинакки - это агент Тито, присланный для его устранения. И вот «первого марта 1953го года ночью. начался штурм дач Сталина силами скопившейся в столице СССР сербско-македонско-словенско-боснийско-хорватской диаспоры. Председатель вновь появился в Москве, он следил за происходящим из штаб- квартиры в мясном ряду Центрального рынка, в то время как его правая рука, известный еще с военных времен Штурман Эштерхази непосредственно возглавлял штурм» [1, с.408]. Но штурм не удался.

На секретной подводной лодке «Павлик» вождь бежал в высотку на Яузе, в башне которой для него было выстроено секретное убежище. Там он и умер. Сталин не подпустил к себе никого, кроме Глики, «чистейшей и преданной сталинистки» [1, с.420], которая, сама того не ведая, набросила на него шаль, отравленную коварным Берия. Погибают и все главные герои: Жорж, обманутый Берией и задушенный в сатанинском кресле; Кирилл с тридцатью парнями-смельчаковцами; Глика, закутавшись в отравленную шаль. Перед смертью Кириллу, отождествляющему себя с Тезеем, явился Жорж. Вдвоем они прошли уже свой лабиринт и повстречали своего Минотавра. Смерть сблизила их: «Ну что ж, пойдем теперь вместе, сказали они, все теснее смыкаясь. И тогда в левой руке у них оказался моток белоснежной шерсти. И нитка стала разматываться, и сразу же забрезжил свет. И так Тезей, не признавая ступеней, поднялся в Божественный мир» [1, с.439], где его уже ждала Гликерия. Смерти Жоржа и Кирилла закономерны: они солдаты, они воюют, а там где война, там и смерть. Смерть Глики тоже не случайна: Глика должна была умереть, потому что ее эпоха уходила. Через сорок два года после описанных событий герой-рассказчик Так Таковский, он же Костя Меркулов, он же Вася Волжский (а может, сам Василий Аксенов?), возвращается в Москву из Бразилии, из изгнания, в которое он был отправлен за издание неподцензурного журнала про джаз. Он проходит по знакомым местам, приходит во двор высотки на Яузе и расспрашивает об обитателях восемнадцатого этажа.

Никто не помнит ни поэта-воина Кирилла Смельчакова, ни контрадмирала Жоржа Моккинакки, как будто их и не было. Но помнят Глику: «Ее не называйте всуе, она святая «Новой фазы»!» [1, с.447] - в романе Глика атрибутируется как предмет культа, то есть ложно понятой святости. По словам автора, «история Глики - это история такой непорочной девы социализма. В то время девушки были скромные, а мальчики неуклюжие. Идея этой девы шествовала по изобразительному искусству» [2, с.1]. Можно сказать, что Глика - это собирательный образ: писатель собрал воедино все самое лучшее, что характеризовало современных ему продвинутых москвичек - красоту, изящество, отменное здоровье, ум, чувство юмора, любознательность, сексуальность. Может показаться, что и Глика, и Кирилл, и многие другие персонажи так и остались условными в романе, в то время как Сталин в своих ночных беседах со Смельчаковым, Маленков, живописно сидящий за своим столом, описанные вскользь Симонов и Твардовский получились вполне живыми. Видимо, здесь сказалось личное отношение В.Аксенова к реальным историческим и литературным деятелям.

Окончание «ква-ква» добавляет странности в повествование. Автор приписывает рождение заглавия героине-бразильянке, которой слышится «ква-ква» в обычной русской речи. Странное название романа писатель считает простой случайностью: в эпилоге персонаж Так Такович Таковский после двадцатипятилетней эмиграции возвращается из Бразилии с бразильской женой, которая никогда не была в Москве. И когда они идут по направлению к Яузскому дому, она говорит: «Ты знаешь, а мне нравится в этой вашей Ква-Ква», - так Эшперенша решила назвать Москву» [1, с.445]. Автор поясняет: «Впервые появилось это «ква-ква», и я тогда подумал: почему бы мне не назвать вообще весь роман «Москва Ква-Ква» [5, с.13]. В романе так тонко чувствуется ностальгия автора по Москве, по московским высоткам и тихим улочкам, что иногда возникает вопрос: а не Москва ли главный герой произведения? Ведь писатель в таких подробностях описывает московскую жизнь. Вот слова Таковского, а их, надо понимать, произносит сам автор: «Как только я увидел из гостиницы статную громадину Яузской высотки, у меня заколотилось сердце. Вершина юности, горький алтарь разочарований» [1, с.440].

Трудно сказать в двух словах, о чем или о ком это произведение, но однозначно - о Москве. В романе присутствует какой-то необъяснимый налет тоски, грусти, но, в то же время, ощутимо освобождение от старых тоталитарных наваждений, осуществляется деконструкция мифов, возникших в эту эпоху. «В сложных книгах всегда сложно определить один какой-то замысел, потому что их всегда много. В данном случае можно сказать, что роман рассказывает о последнем годе сталинской власти, о вершине социалистической утопии. Можно сказать, что это книга об утопических мечтах советской интеллигенции, интеллигенции, обласканной сталинским режимом» [2, с.1] (примером тому может служить фамилия главной героини - Новотканная). В романе идут постоянные переклички с мифологией разных временных отрезков: имя матери Глики - Ариадна (в древнегреческой мифологии дочь критского царя Миноса и Пазифаи). Она постоянно поправляет всех, неправильно назвавших ее отчество: «Я - дочь Лукиана!» [1, с.131] (Лукиан - греческий писатель-сатирик, известный как «Лукиан из Самосаты»); Ксаверий, отец Глики, назван по имени принца саксонского, героя Семилетней войны, а статью своей, «уверенной и убаюкивающей» [1, с.8], он напоминал Геракла. Фаддей - имя ученика Христа, апостола от семидесяти. Имя героини - Гликерия - тоже имеет корни в мифологии: Святая Гликерия мученически пострадала за Христову веру во II веке во время гонения на христиан императора Антонина. У В. Аксенова же имя Глика и ликует, и «глючит» одновременно.

Действие романа происходит, среди прочего, в высотке на Яузской набережной. Здание сталинской архитектуры сравнивается с лабиринтом Минотавра, играя знаковую роль. Это высотное здание, где проживала семья Новотканных - творение поистине мифологическое: «Советские архитекторы и скульпторы. недвусмысленно подчеркнули свою связь с великой традицией, с творениями таких мастеров «Золотого века Афин», как Иктинус, Фидий и Каллистратус. Циклопический ее шп

иль зиждется на колоннадах, вызывающих в культурной памяти афинский Акрополь с его незабываемым Парфеноном.» [1, с.5]. Но, все же, по мнению автора, его произведение - это история величайшего героя Аттики Тесея (в произведении он - Тезей). «Главный герой романа - это Тезей, идущий в темноте к черноте. Он идет, сам точно не осознавая куда, но идет и там погибает» [2, с.1]. Поэма о Тезее кажется стержнем, на который нанизаны детали романа, ведь именно там сказано, что все люди проходят свои лабиринты, и каждого ждет свой Минотавр.

Сюжет с Минотавром - мифологический стержень для линии главных героев, новоявленных Тезея и Ариадны, заплутавших в сталинском лабиринте. Аксеновский Минотавр - Сталин и вся советская власть, а Тезей- Кирилл имеет своего прототипа, хотя автор признается, что «в основе этого образа не один человек, но ближе всего к Смельчакову - Константин Симонов» [2, с.10]. Многое в романе связано с городскими легендами, основано на городском фольклоре, например: прыжок на дельтаплане с Яузской высотки связан с легендой о том, что с МГУ к моменту завершения стройки якобы спрыгнул заключенный, улетел за зону и исчез. История подводной лодки, стоящей под высоткой в устье Яузы и ждущей эвакуации главного пассажира, - это тоже часть городских легенд. Или же история Глики с ее оранжевой шалью, которая тоже основана на мифе: когда Сталину стало плохо, все его сподвижники приехали к нему, и Берия приехал, якобы, с двумя женщинами-врачами. Одна из них вбежала в спальню, где находился Сталин, и закутала его в какую-то простынь, после чего вождь мгновенно умер. Еще один миф писатель вкладывает в уста Ариадны, презирающей большевиков, - искусствоведа и, по совместительству, генерал-майора разведки - рассказ о том, как в 1943 году она похитила Гитлера и привезла его в Советский Союз. В. Аксенов умеет работать с мифами, воссоздавать уже готовые, а главное - создавать свои и переосмысливать их иронически в своих произведениях.

Роман В. Аксенова «Москва Ква-Ква» был опубликован в 2006 году и сразу же вызвал неоднозначные отклики в печати, как, впрочем, и все предыдущие произведения автора. «Москва Ква-Ква»- это достаточно сложное и многоплановое произведение. Отчет о последнем при жизни Сталина XIX съезде ВКП(б) чередуется с мифом о Тезее, а биография поэта- орденоносца - с идеологическими спорами об идеальном государстве. Роман необычен по форме: стихи, ритмическая проза, различные стилистики, от откровенно пародийных до сугубо лирических, чередуются в нем с озорной свободой. К такому многосложному жанру писатель готовился долго. Важную роль сыграл его собственный литературный опыт, однако следует заметить, что данное произведение «не столь витиевато барочно, празднично авантюрно и карнавально» [3, с.222], как «Вольтерьянцы и вольтерьянки», например. «Аксеновское повествование всплескивает и взмывает, с одной стороны, в план метаморфоз и поэтических метафор. А с другой стороны, оно упорно пробирается в область автологии (самословия), то есть реалистической прозрачности и правдивой простоты художественного выражения» [3, с.221]. Критик С. Васильева предлагает в качестве жанрового ключа к роману слово «утопия», хотя тут же оговаривается, что, в конечном счете, мы имеем дело как раз с анти-антиутопией, с жанром, который культивировался в западном кинематографе 1980-90-х годов. «Акцент при этом переносился с социального критицизма отпавшего от идеала будущего общества на некий космический мифологизм: в пространстве мифа, как известно, все крайности аннигилируются и, как в кокон, заключаются в великий «агон» жизнь - смерть» [3, с.222]. Роль такого начала в романе выполняет миф Платона о пещере и сюжет с Минотавром.

По мнению В. Елистратова, В. Аксенов виртуозно соединил вечную мечту человечества со времен Платона об Идеальном Государстве и советские 50-е годы, апофеоз строительства коммунизма, - самую грандиозную попытку осуществить эту вечную мечту. Китч из девушки с веслом, убийства Сталина и эротических сцен перемешан в романе с доступно пересказанными для массового читателя античными мифами, а заодно и философией Платона. Критик считает, что В. Аксенов стал открывателем нового жанра в литературе: «лирико-иронический ретромифокитч» [3, с.226]. Он поясняет: «Москва Ква-Ква» - это и китч, и фарс, и оперетта, и балаган, и милый сердцу бахтинианцев карнавал, если угодно. Не очень смешной, иногда и совсем не смешной - зато там много «знаков смешного». Все в этой китчево-карнавальной «Москве Кве-Кве» «безумно» удивляются, «вскрикивают», находятся «в отпаде» и т. п., как и положено в данном взвинченном «формате». Несколько смягчает впечатление некое «ретро-лирическое» начало» [3, с.225]. Да и само название словно бы задает некий лукаво-заговорщический тон повествованию. Какою бы ни была жанровая направленность романа, класс литературной игры

В. Аксенова как никогда высок, что блестяще доказывает его произведение.

Таким образом, можно сделать вывод, что жанр романа В. Аксенова «Москва Ква-Ква» отличается синтетической природой: происходит соединение автобиографического, авантюрного, социально-политического, любовного, мифологического и отчасти философского сюжетов. В романе можно подчеркнуть художественный характер, а в некоторых случаях и особую сюрреалистичность событий, что так характерно для прозы писателя. С другой стороны, роман отличает стремление стереть границу между литературой и жизнью: автор обращается к сюжету, характерному для современной России и выводит себя в качестве действующего персонажа (точнее сказать, персонажей), активно взаимодействующего с вымышленными персонажами и при этом вспоминающего о реальных событиях собственной жизни. Писатель никогда не писал мемуаров и, по его словам, не собирается этого делать, но вполне можно сказать, что роман «Москва Ква-Ква» - это и есть настоящие мемуары автора о Москве 1952 года.

Бібліографічні посилання

1. Аксенов В. П. Москва Ква-Ква. - М., 2006. - 448 с.

2. Аксенов В. Странное ощущение Москвы // Лит. Россия. - 2006. - № 11 (2247). - С. 1, 10.

3. Васильева С. Василий Аксенов. Москва-Ква-Ква. Сцены 50-х годов /

С. Васильева, В. Елистратов // Знамя. - 2006. - № 5. - С. 221-227.

4. Ермолова И. Е. Античность. Словарь-справочник по истории, культуре и мифологии. /И. Е. Ермолова, И. С. Култышева, Е. И. Светилова; Под общей редакцией В. Н. Ярхо. - Дубна, 2003. - 296 с.: ил.

5. Шевелев И. Дело номер 1952 // Российская газета. - 2006. - № 39 (4005) - 27 февр.- С. 1, 13.